Змееловы - Страница 19

— Наверное, — ответил Степан.

— А может, уступите мне вагончик, для пасеки моей в самый раз.

Степан растерялся. И, чтобы прекратить разговор, отшутился:

— Яд можем продать, а вагончики — собственность института.

— Яд мне ни к чему, — серьезно сказал Эпов. — А вот вагончик… За ценой не постою. Вам их везти обойдется дороже, чем они того стоят. А может случиться, что вы на следующий год снова сюда. Я бы арендовал его вам.

— Петр Григорьевич, это собственность института, и ею распоряжается дирекция.

— Может, с Кравченко поговорить? — настаивал Петр Григорьевич.

— Не советую. Она за это не возьмется, — вежливо, но твердо сказал Азаров.

— Нет так нет. Я это так, к случаю пришлось… Хозяйство мое тебе как? (Степан молча кивнул.) С Клавой за двадцать лет нажили. — Эпов обвел взглядом двор. — Можно сказать, на голом месте начали. Пришел с войны, сразу взялся обеими руками…

Петр Григорьевич показал Степану хлев, из которого пахло скотиной и навозом. В полумраке Азаров разглядел пятнистый лоснящийся бок буренки. Корова скосила на них темный влажный глаз. Она методически двигала нижней челюстью, издавая негромкий чавкающий звук.

— Зорька наша, — с гордостью сказал хозяин. — Добрая скотина. Четыре семьи может напоить молочком запросто, сметанкой и маслицем вдоволь попотчевать…

Степан чувствовал неловкость. Он не мог взять в толк, с какой стати Зинин отец все ему показывает. Петр Григорьевич подвел его к сарайчику с маленьким подслеповатым окошком. На пороге валялись куриные перья. Из глубины послышалось шевеление и недовольный клекот пеструшек, не поделивших уютные места на насесте.

— Дура птица! — засмеялся Эпов. — Ой дура! Все говорю Клаве: зачем такая прорва курей — семь десятков! Продать половину! Да разве с женщиной договоришься? Куды там! А с весны хочет поросенка или двух взять. Мы прошлый год держали. Хлопот, конечно, много, а с другой стороны, сальце свое, окорока в погребе повесишь. Магазинное, оно не то по вкусу да и дороже выходит…

Петр Григорьевич, увидев, что Степан никак не реагирует на его слова, откашлялся и указал на другое деревянное строение с большими воротами.

— Коней держал. Теперь как бы не по времени: техника заедает. Машину собираюсь покупать. Водить, правда, не умею. — Эпов вздохнул. — Одна надежда: может, зять будет с правами… Не водишь?

— Плохо. — Степан, кажется, понял, куда клонит Эпов, а тот продолжал:

— Мне что, подбросить этак километров за полтораста на пасеку да где хорошие охотничьи места, а вообще пускай распоряжается автомобилем как душе угодно. А то все приходится к Сеньке-милиционеру на поклон ходить: мотоцикл у него служебный. Когда возьмет, а когда и со свояком едет…

— Хорошая у вас охота? — спросил Степан, чтобы переменить тему разговора. Ему стало не по себе.

— Лет двадцать назад лучше была. Загнали зверя в тайгу. Раньше кабанов били прямо у самого Талышинска, можно сказать, у себя в огороде, а теперь ехать надо… У меня ведь сын был, Андрей, — неожиданно сказал Петр Григорьевич. — Чуть моложе тебя. Утонул в сорок девятом. А теперь бабье царство. — Эпов вздохнул. Потом махнул рукой, словно отгоняя тяжелые воспоминания. — Дочери что? Повыйдут замуж, уйдут. Как я увел Клавдию… Ты небось женат? — как бы невзначай полюбопытствовал Петр Григорьевич.

— Был, — буркнул Степан.

— Ясно, — поспешно сказал хозяин. — И дети?..

— Дочь, — так же нехотя ответил Азаров.

— Безотцовщина, — вздохнул Петр Григорьевич.

— Почему же, — нахмурился Степан. — Она больше со мной бывает, чем с матерью…

— Вот и взяли бы ее сюда. У нас хорошо для дитя: воздух, лес, климат самый подходящий… Молоко свое, постоит час — с палец жиру… Клавдия Тимофеевна присмотрела бы. Страсть как детей любит…

Азаров не знал, что и ответить. Выручил его Веня. Он наладил фотоаппарат и снова сзывал всех сниматься.

12

После фотографирования Вениамин потянул за рукав бригадира. Они отошли под деревья.

— Степ, такая штука, проявить мне надо… Может, и отпечатаю. Короче, надо исчезнуть. Завтра как штык с утра буду в лагере.

Азаров пожал плечами:

— Дело хозяйское. Гляди, чтобы не накостыляли…

Веня согнул руку, пощупал бицепсы.

— Я видел, как на тебя волком смотрели здешние ребята. Здоровые… — сказал бригадир.

— Пусть только полезут. Первый разряд. — Чижак похлопал по икрам и загоготал. — На длинные дистанции!

Степан усмехнулся:

— Другое дело. Валяй.

Гости и хозяева шумно и весело возвратились к столу. Отсутствия Вени сначала никто не заметил. Но тетя Капа воскликнула:

— А где наш любезник?

— В город отправился, — сказал Степан. — Пленку проявлять.

— Ой, неплохой паренек, этакий алюсник, — завздыхала старушка.

Через некоторое время змееловы засобирались домой. Петр Григорьевич предложил всем остаться заночевать. Эту идею горячо поддержал Василий.

— Надо ехать. Хозяйство наше без присмотра, — сказала Анна Ивановна.

— Тогда посидите еще, — попросила хозяйка. — За дочкой мы соскучились.

— Засветло надо добраться. А Зина пусть останется. — Анна Ивановна решительно встала. — Вернуться может завтра-послезавтра. Замена ей есть.

— Что вы, Анна Ивановна, я поеду. Работы много, — сказала Зина.

— Оставайся, оставайся, ты и так уже два выходных не использовала. — Кравченко улыбнулась. — А то на профсоюзном собрании мне как руководителю выговор объявят за нарушение трудового законодательства…